И тут же ощутила мощный электрический разряд, который как будто вошел в ладонь и пронзил все тело. Жар, тлеющий во мне несмотря на печаль и обиды, усилился раз в пятьсот!
– Не драматизируй. – Голос его величества прозвучал мягко, а в уголках губ появилась улыбка. – В следующий раз я такой оплошности не допущу.
Мне явно предлагали выбраться из-под одеяла, но присутствие в гостиной Ринариона делало такой шаг невозможным. К счастью, король понял. А может быть, ему просто надоело сидеть тут и всех раздражать?
Лично меня вопрос удивил – ведь тарийцы могли спросить о том же, но они от подозрений в мухлеже воздерживались. А еще проявленная представителем Накаса прямолинейность не слишком с правилами дипломатии вязалась. Ведь у дипломатов все тоньше, зачастую на уровне намеков…
Меня, как оказалось, тоже запомнили и тут же одарили очень недобрым взглядом. Но быстро переключили все внимание на короля, не забыв присесть в очень глубоком реверансе.
Он не договорил. Просто приподнял то светлое и объемное, давая возможность убедиться: речь действительно о платье. И хотя все было ясно еще в момент, когда Визо вошел, я расчувствовалась настолько, что ответить попросту не смогла.