Мама, как ни странно, думала. Причем четырнадцатый этаж и дверь, всегда запираемая не только на замок, но и на щеколду, которую снаружи не открыть, ее не смущали.
Впрочем, если отставить иронию, это явно тот случай, когда дергаться уже поздно. Гораздо проще усадить за тот же стол, чем суетиться, выпроваживая.
– Его величество не настолько беспечен. А за его здоровьем следят лучшие специалисты.
Когда прошли через массивные двери и очутились на увенчанном козырьком крыльце, Лария остановилась. Я, подумав, тоже притормозила, пропуская Ринара и его помощников вперед. А те задерживаться не стали – сошли по ступеням, раскрыли зонты…
Раньше, чем успела хоть как-то среагировать, Фивия махнула рукой, и мир перед глазами подернулся странной серой дымкой. Я попыталась закричать, но даже рта раскрыть не смогла. С ужасом и какой-то отстраненностью наблюдала, как татуировка, украшающая одну из рук храмовницы, оживает. Как черный узор вытягивается, превращаясь в призрачные щупальца. Как эти щупальца тянутся ко мне.
– Что не так? – с некоторой настороженностью спросил Ринарион.