– А ты отделяешь себя-доктора от себя-Бланки? – спросил Квентин. – Я многое получил от мамы, многое мне досталось от папы и эльфийских предков – чего греха таить? Но отношение к работе я получил от тебя и от Людовика, так что твое замечание, если и верно, то вряд ли ты сможешь мне продемонстрировать на собственном примере, как относится к службе «не так серьезно».
– Оно мне до сих пор не до конца понятно, – признался Амарант. – То есть, к примеру, про смену жары на лед вопросов никаких нет. Про то, что «станут стражи до заката крепостью» – тоже. Вы действительно стеной стояли до самого заката. «Тот, кого не удержать» – это ледяной дракон, с ним тоже все понятно, как понятна и последняя фраза. Получается, что «тот, кого не ищут» – это сэр Крис. Но почему он так поименован?
– Баст все-таки позвала своего Криса, и они остались у палаты, зачем же еще и мне там задерживаться? – ответила жрица, грациозно перетекая на диван. – Опасности для жизни Луизы нет, Бастиана просто перепаниковала, мне там делать нечего. Но они остались там на ночь; сэр Крис попросил, чтобы их не выгоняли и его послушались.
– Исключать не станем, – сказал Квентин. – В любом случае, у меня кое к кому поднакопилось вопросов. Госпожа эр Ариди, извините за беспокойство. Эрик, у тебя протокол готов? Прочитайте и подпишите, если со всем согласны. Из города, по возможности, пока не уезжайте. Вы не подозреваемая, вы свидетель, но все же…
Он сидел за своим письменным столом, подперев рукой гладкий подбородок, никогда не знавший бритвы, и на гостей поглядывал с деловым любопытством, больше внимания уделяя жрице, чем ее спутнику. Это внимание объяснялось отнюдь не тем, что Эра в этой паре была выше рангом, а по причине более банальной – она была красива, а красивых женщин Квентин любил. Даже если им на самом деле не двадцать пять, а сорок шесть, даже если они замужем, и даже если у них пять детей.
– Для того чтобы настоящий вор, узнав про арест сэра Криса, решился надежнее его утопить и подбросил бы подсвечники куда-нибудь, где бы их нахождение однозначно указало на его вину нашего славного, нашего замечательного, нашего милашку, сэра Криса.