– А если обе свечи не погаснут? – уточнила Селена.
– Разумеется, вы меня не обвиняете, – поморщился милорд Натан. – Ладно, дело сейчас вовсе не в этом. Господа стражи, документ, что вы предъявили, быть может, и говорит о моральном облике моего подзащитного, но совершенно не доказывает обвинения, которое вы против него выдвинули. Уничтожение эмбриона – не уголовное преступление, и я не вижу связи с текущей ситуацией.
Селена, которая о том, чем так замечательны подсвечники Расты, имела довольно смутное представление, благодарно посмотрела на Эрика.
Эрик обернулся на голос и увидел крепкого широкоплечего человека средних лет в треуголке и темно-синем камзоле полувоенного покроя. В руках у человека была трость, на которую он опирался при ходьбе, каштановые его волосы тронула первая седина, а карие внимательные глаза смотрели на Эрика из-под темных кустистых бровей.
Глаза эльфийки повлажнели, она бросила на Квентина особый взгляд, который как бы приглашал его посочувствовать ее горю, утешить ее и успокоить. Однако должного действия этот взгляд не оказал.
– Вообще-то, у нас, кроме показаний исполнителя, есть и другие доказательства, – заметил Квентин. – Чек, которым вы с ним расплатились, к примеру.