Прошло полчаса. Никто более на Малахитовую площадь не нападал, зато стало заметно теплее. Снег перестал идти, и в затянутом облаками небе стали появляться просветы, сквозь которые просачивался звездный свет. А затем один из магов-студентов заметил, что воздух за баррикадой слегка подрагивает.
– Глупый какой-то вопрос, – сказала Саора. – Нет, конечно. Где-то они ночуют.
– У вас есть конкретный подозреваемый? – спросил Квентин.
– Мануэла, если не ошибаюсь? – спросила она. – У вашей внучки, насколько мы можем судить, острый тонзиллит в фибринозной форме. Во всяком случае, симптомы похожи, хотя столь тяжелый случай трудно себе представить. Диагноз можно будет уточнить, как только будет готов анализ крови.
– Скажу откровенно, я не вижу ничего особо дурного в том, что некоторые из моих приятелей провозят свои товары мимо таможни, – продолжил Амарант. – И империя, и город временами устанавливают такие пошлины и налоги, что, право слово, разбойники на большой дороге меньше отступного попросят. А что делать, к примеру, человеку, у которого десятилетиями налаживались связи с Катаем, а затем, в один прекрасный день, кто-то из имперских чиновников решил, что ввозить в империю специи больше нельзя?
– Да, – сказал Эрик решительно и твердо. – Именно так. Я тебя сюда привел, чтобы ты тут осталась. Со мной. Жить. А не просто для того, о чем ты подумала.