Объяснять своему потрясающе невнимательному другу (уж на запахи-то можно было ориентироваться), что ночь его прошла за полезной деятельностью, рыжий почему-то не стал, наоборот, еще некоторое время острил на эту тему. А я опять же не стала вмешиваться, наблюдая со стороны. В конце концов, это их дело.
Мужчина тихо засмеялся, обдав теплым дыханием разгоряченную поцелуями кожу, и по моей спине пробежали мурашки.
— О чем вы там шушукались? — не выдержала заинтригованная Леся.
— Там есть что-то еще? — мрачно уточнил Варс, но не удивленно, а с интонацией «так я и думал».
— Потому! — фыркнул, не в силах внятно и цензурно вкратце объяснить весь идиотизм ситуации. — Ты… Какой тебе ребенок?! Ты сама еще ребенок!
Я некоторое время растерянно разглядывала рыжего, пытаясь уложить в голове полученную информацию и как-то впихнуть новые факты в уже сложившийся образ безалаберного легкомысленного бабника. Факты не лезли, а образ трещал по швам.