Грув был очень старым человеком, ходил с трудом, а оборачиваться и вовсе уже не мог. Но зато ясностью ума способен был поделиться с парой значительно более молодых советников, и еще осталось бы на несколько балбесов вроде меня.
— В том смысле, о котором я подумала? — спросила, с трудом справляясь со рвущимся наружу смехом. — Ледка, ищи сковородку! Даже две, я тебе помогу!
— Здесь — это где? — Женщина подозрительно уставилась на меня.
— Смотри-ка, вылез, скотина живучая, — проговорил он, качнув головой. — Не учел я этих ингвуровых драных кошек, да…
— Да вот я тоже удивлен, что ты со своей куриной слепотой и девичьей памятью меня увидел и опознал, — хохотнул он. Я окинула рыжего выразительным взглядом (который, впрочем, не возымел никакого эффекта), но устраивать разборки по поводу его замашек пока не стала, вместо этого с интересом обернулась посмотреть на товарищей нашего волка. Видимо, боевых товарищей: их было трое, все при оружии, все, судя по въевшемуся загару, только из степи. Не дожидаясь приглашения, новоприбывшие приблизились к нашей группе, отвечая нам точно такими же оценивающими взглядами.
Проклятая бессонница и не подумала отступать. Рано я обрадовался, эффект посиделок у костра оказался непродолжительным. Весь день я чувствовал себя развалиной, чему дополнительно способствовала отвратительная погода, и отчетливо понимал, что сегодня ночью спокойно выспаться мне тоже не светит.