– Не знаю. – Он пожал плечами, и одеяло свалилось на землю. – Ты скажи чем.
– И я бы хотела побеседовать со старшей горничной. Вы передали мое желание?
– Недолюбливает, но… там другое. За меня волновался. Нехорошо заставлять близких волноваться, но иногда… выходит так, как выходит.
– Нигде, – огрызнулся дед, махнул рукой, и лакей наполнил бокал вином. Брокк понял, что бокал отнюдь не первый. – Уже нигде. Бросила нас. Забудь о ней.
Жесткая ткань. И бледные щеки мамы. Тихий ее голос…
Желтое пламя живого огня, отраженное в воде.