– Я знаю, – ответил Сверр, сдавливая ее руку. – Ты выродок. Так мама сказала.
Перед закрытыми глазами вновь и вновь вставало знакомое лицо.
– Слушай, – злость ушла, осталась лишь безмерная усталость, – нет у меня настроения языком трепаться. И да, все дерьмово, а может стать и того дерьмовей. Ты не при делах, конечно, только все равно влип. И верно сказал, мы тут надолго застряли. Есть хочешь?
Она сидела в кресле и перелистывала страницы журнала, делая вид, что всецело увлечена если не чтением, то разглядыванием картинок. Но Брокк чувствовал на себе ее взгляд, и взгляд этот мешал думать.
– Не сиди на холодном, – сказал Войтех, но и сам упал рядом, обнял, и Таннис уткнулась носом в тощее его плечо. – Все у нас будет хорошо, малявка.
– А как по мне, Ворт скучен… однообразен, если понимаешь, о чем я. И я как представлю этот бал… все в одинаковых нарядах… жуть.