Некоторое время они просто стояли друг напротив друга.
– Бьются до смерти. – Таннис провела ладонями по плечам, снимая дрожь. – Ему не следовало возвращаться. А сдал нас Малыш. Войтех говорил, что после убийства всех шерстить станут, тихо сидеть надо. Мы и сидели. Но Малыша зацепили, на ерунде какой-то. Полез по дури и попался. Пугать стали. Он и раскололся… вызвался остальных привести. Войтеху сказал, что знает верный дом. Богатый. Хозяева в отъезде, и никто мешать не будет… а добра полно… и ему поверили. Малыш ведь свой, как не поверить?
Большой палец прочертил линию над бровью.
Темнота. И светлый прямоугольник – ворота ангара. А за ними – обрыв, ущелье, в котором ярится запертый меж скал ветер. Небо низкое, разодранное, и сквозь прорехи его лезет мучнистая взвесь облаков.
…в многоквартирных домах царит свое равновесие, шаткое, на грани хаоса, но все же равновесие. И ссоры, которые время от времени вспыхивают, и пьяные драки – часть его. Здесь, при всем многообразии обитателей, все всех знают, и оттого чужаки, появление которых не такая уж редкость, сразу оказываются на виду.
– Полчаса, – повторил Брокк. – И мы поговорим.