– Жизнь – такое дело… как бы плохо ни было, помни, что может стать еще хуже.
– Это и вправду ты? – Таннис поставила ведро и подошла к клетке, осторожно, бочком.
– Несомненно. Ему больно, мастер… когда вы разлучаете искру с жилой, она плачет. Она знает, что рано или поздно умрет. Это жестоко, мастер. А когда искра выходит из стеклянной ловушки, она смеется. Ей больше не страшно, у нее всего-то есть – несколько мгновений жизни.
– К слову, – доктор надел пиджак, – могу сказать, что тот, кто вскрыл ему горло, был человеком исключительной силы. Вернее, я не уверен относительно его… человечности, если можно так выразиться, но взгляните на разрез. Ровный. Аккуратный. Красивый, я бы сказал профессиональный даже.
– А Лэрдис… она считает, что женщина заслуживает право быть свободной!
Левая рука Брокка из рода Белого Никеля была железной.