Костя повернулся к Быкову. Глава администрации Ольевска смотрел на него с кривоватой неожиданной ухмылкой. Какая-то истерическая веселость овладела Василием Анатольевичем – так бывает с человеком, вдруг осознавшим, что он обречен и выхода из ямы, куда он угодил, нет.
Мансур, присевший на капот искалеченной им «восьмерки», рассеянно блуждал взглядом по фасаду дома. Близился десятый час, почти все окна были освещены, в них, зашторенных, то и дело проплывали человеческие силуэты, туманно просвечивала чужая уютная жизнь. На первом этаже со стуком открылась форточка, плеснув наружу клокочущим шипением и густым запахом жаренья.
– Ломовой, – представился Ион. – Иван Иванович.
– Давай еще, Женя? – предложил Асиялов. – Не отказывайся, обидишь…
Капрал коротко хохотнул, шлепнув ладонью по крыше автомобиля, – так звучно, что укрывавшийся там заметно вздрогнул.
– Так раньше называли режим боевого транса, доступный на первой ступени Столпа, – пояснил Олег.