– Мы не враги вам! – объявил парень из окна. – Мы прибыли сюда, чтобы говорить с Капралом. И сражаться с вами нам никакой нужды нет.
– Чего хотел, сам заберу, – коротко сообщил, проходя мимо, Сомик.
Там, у напольной пластиковой кадки с проржавевшим фикусом, бормотала что-то себе под нос, отбивая ритм бадиком по полу, изюмно сморщенная старушка. Заметив парней в черном, она страшно оживилась.
По оконным стеклам расплавленным маслом тек густо-желтый свет угасающего весеннего дня. Потягивая пиво, Ион вдруг поймал себя на странной мысли, что ему не хочется уходить. Просидеть бы тут до конца дней, ни о чем не думая, никуда не устремляясь, наблюдая за темными, изъеденными жизнью лицами завсегдатаев и за тем, как сменяются за пыльными окнами день и ночь…
Гибель Витьки Гогина как-то особенно тяжело придавила душу Никиты. Не то чтобы он чувствовал вину за смерть старого товарища… но и отделаться от мысли: «Эх, если б я там был…» – тоже все-таки не мог.
Девки завизжали. А парни на Фрица и его пистолет особого внимания не обратили. Тогда Саня вздернул ствол вверх и несколько раз выстрелил в потолок, осыпав себя осколками кафеля и белой крошкой штукатурки.