— Разве монахини скорби не обязаны помогать страждущим? — с легкой насмешкой спросил он, — без вознаграждения?
— Куда же ты убегаешь? — с насмешкой сказал он, — я пришел вернуть долг.
— Так вот почему… — медленно сказал он, — вот почему я все время о тебе думал… Раяна. Ты раяна.
Впрочем, разве ее судьба, судьба самой Оникс, сильно отличается от судьбы рыжеволосой прислужницы? Оникс тоже обречена, и вся ее вина лишь в том, что на ее спине цветет лори.
Оникс дернулась, когда почувствовала его руку между своих ног.
Стражи прочесывали толпу, утаскивали подозрительных, женщины вскрикивали и хватали детей. Процессия на белых лошадях продолжала величаво двигаться по дороге, усыпанной лепестками роз. Молодой принц сжимал зубы и высоко держал голову.