Оникс дернулась, когда почувствовала его руку между своих ног.
Стражи прочесывали толпу, утаскивали подозрительных, женщины вскрикивали и хватали детей. Процессия на белых лошадях продолжала величаво двигаться по дороге, усыпанной лепестками роз. Молодой принц сжимал зубы и высоко держал голову.
И понимая, как мало ему того, что могла дать прислужница. Он смотрел на дверь, за которой спала Оникс, сдерживая в себе настойчивое желание пойти к ней, почувствовать снова запах лори, ощутить нежность ее кожи, ее руки и губы. Аид приподнял бедра, глубже входя в услужливый рот, вдалбливаясь в него сильнее, закрыл глаза, выплескиваясь на губы прислужницы.
Он обошел ее и остановился перед девушкой, рассматривая ее. Тяжелый взгляд скользил по ее телу, словно касаясь, почти осязаемо.
Удивительно, но путник, который, казалось, уже открыл сумрачные врата, через несколько дней заметно пошел на поправку. Оникс пораженно рассматривала длинную рану на поджаром сильном теле, которая затягивалась с поразительной скоростью.
Аид повис на жеребце, пытаясь прогнать пелену перед глазами, и порой проваливаясь в темноту, но даже в беспамятстве удерживая поводья. Хвала небесным, эти провалы были короткими, и, приходя в себя, он снова высматривал следы в дорожной грязи, всматривался до рези в глазах. Но в какой-то момент все же понял, что сейчас это бесполезно и нужно просто залечь в какую-нибудь нору и переждать. Лавьер направил коня в лес, в сторону от дороги, в самую чащу. Кое- как стреножил, зная, что конь будет стоять смирно и не издаст ни звука. И сел у дерева, прислонился спиной, так, чтобы видеть поляну. Сзади были колючие кустарники, не слишком надежная защита, но хоть что-то. Он сжал свои кинжалы и прикрыл глаза.