– Ничего особенного, – откликнулась я. – Чрезвычайно скучно. Рассказывать уж точно не о чем. – Распространяться на тему поясов верности и мокрой простыни я не собиралась. – Лучше расскажите о себе. Вам ведь приходилось воевать, верно?
Только? Как сказать. Ведь Дамиана рядом по-прежнему не было.
Здесь вовсю кипела работа. В большой печи горел огонь, двое молодых мужчин в фартуках перемешивали жидкость в каких-то сосудах, еще один человек постарше следил за их действиями. Заслышав наши шаги, он обернулся и почтительно склонился перед Рупертом.
– В самом деле? – Тон Джастина был пропитан ядом. – Вы находите это честным – использовать против человека признание, которое он подписал под давлением?
– Натали, дорогая, – ласково произнес он, впрочем, без тени улыбки на лице, – если ты надумаешь выкинуть какой-нибудь фокус и попытаешься сбежать, мне придется связать тебя по рукам и ногам. И, можешь не сомневаться, это доставит мне немалое удовольствие.
– Ну и наконец, ты сама сказала: заказчик приедет в город завтра или послезавтра, и к мужу твоему вернее всего отправится не сразу, – добавил Алонсо. – А мы выйдем на твоего мужа именно через него. Так что время есть. К завтрашнему дню мы и пешком доберемся до Избурга.