— Давайте за это и выпьем, — предложил я тост, — за гостеприимного хозяина этого славного местечка! И его прекрасную хозяйку!
— Нет, сир. На свободе я умру от голода. Или подамся в разбойники, и меня повесят. Лучше буду у вас в кнехтах. По сравнению со свободными простецами кнехт в войске конде — большой господин. Хоть и раб.
Первый минус — это полное отсутствие памяти носителя моего тела до моего вселения в него. Полтора десятилетия так навскидку. А второй минус придется еще поискать. Вот так и крутил я эту мыслю, слушая парня вполуха.
Заказал себе хлеб со сливочным маслом, твердый сыр, кофе и яичницу с беконом. Уточнил: жареную, с «глазами». А то еще сделают пашот, а я его не люблю.
— Могу ли я осмелиться угостить ваше высочество вином или вы желаете перекусить чего-нибудь существеннее?
— Теперь они его называют Париж, — подал голос паж Иниго де Лопес.