К закату волнение уменьшилось, и галера, став «крылата парусами», с тихим шипением вод скользила по пологой волне как призрак в ночи.
Не доезжая основного селения сеньории, кавалькада свернула в горы вдоль небольшой, но быстрой речки, которая музыкально журчала среди крупных камней на дне ущелья. И еще более получаса мы били копыта лошадям по окатанным весенним половодьем голышам. Склоны ущелья сходились с приличным уклоном, поросшие густым колючим кустарником, похожим на крымскую ежевику. Выше кустарника росли сосны и пинии.
— Это серьезный аргумент, сир, — согласился со мной шут. — Так в чем проблема? Оставляем его в живых и привлекаем к тому, чтобы он и нам возил товары с Востока по дешевке. Это возможно?
Оказалось, что отец Урбан шапочно знаком с дю Валлоном, еще по школярским годам в Сорбонне. Так что мне только и осталось замкнуть их друг на друга, авось не сопьются. И объяснить уже обоим принцип печатного станка Гутенберга (уже изобретенного) и японской восковой печати по шелку (тут пока незнаемой) — пусть думают, как изыскать для этого местные ресурсы.
— Он постоянно бормотал непонятные добрым христианам заклинания, когда составлял шихту для плавки. И потом — его колокола звонили лучше, чем у других. Таким образом, он с дьявольского попущения отбирал законный заработок у честных городских мастеров.
— Хорошо. Я учту твое пожелание при вынесении им приговора. Но тебе придется поменять фамилию, чтобы сбить с толку других добровольных палачей из Малина. Ты славный мастер, и я уверен, что твое имя еще прогремит.