– Вас понял! Я – Кедр. Выполняю задние. Конец связи.
Спускаемый аппарат продолжил снижение по баллистической траектории. Снова навалились перегрузки, после невесомости орбитального полета они казались особенно ощутимыми. Но тренированный организм космонавта справился и с нагрузками в восемь-десять «же». За толстым стеклом иллюминатора полыхало пламя, температура снаружи достигала 3000–5000 градусов Цельсия. Кабина начала потрескивать. Выдержит ли термоизоляция перепад температур от минус 270 градусов до плюс 5000 градусов Цельсия?
Савин медленно выбрался из кабины центрифуги, опираясь на заботливые руки врачей и лаборантов. Лейтенанта Гагарина отвели в комнату первичного медицинского осмотра.
– Медведь! Вас понял. Отцепка через три… две… одну секунду… Отцепка!
– Космонавт Гагарин к испытанию на центрифуге готов.
– Вижу, что готов, – откозырял и крепко пожал руку опытный летчик. – Что, сегодня провозной?