– Мэм, там нет наших позиций для прикрытия.
– Что же мне делать? – воскликнул Товарищ Полковник. – Я хочу его спасти. У меня есть все, чтобы его спасти. Но он всегда ненавидел Землю. Он говорил: пока я жив, ничего не должно меняться. Что с ним будет, если я нарушу его волю и отправлю на Землю, беспомощного, когда он не может возразить?! Он не сможет с этим жить.
К счастью, земля на холме была почти сухой. Мужчины наломали для меня веток, уложили. Моей подушкой служили колени Макса, что, разумеется, вызвало взрыв негодования со стороны Иды. Она считала, я притворяюсь – на жалость бью, отвлекаю внимание от нее, такой достойной. Только сейчас я узнала, что мне досталось вдвое больше плетей, чем остальным, – за дерзость и призыв к мятежу.
– Тогда только обрадуешься тому, что скажу.
– Это его любимые вещи. Он прикасался к ним недавно.
– Делла, – сухо позвал он, – нам надо поговорить. Очень серьезно.