– Сомневаюсь, что Гай после такого останется полноценным мужиком, – цинично заметил он.
Понятно. Слышит он только себя. А для себя он все решил. Что я паршивка и негодяйка. Сейчас еще скажет, что я обманом выманила у него княжество. И загнала бедненького на Саттанг своими интригами.
По монитору потекли столбцы цифр и символов. Василий отрешился от мира, глаза вспыхнули. Мы молчали и ждали. Князев вызывал и убирал дополнительные виртуальные мониторы, колдовал над клавиатурой. Я принесла Йену и Киду кофе, а себе и Князеву – чай с сахаром. Он кивнул не глядя, нащупал кружку, глотнул.
– Да зачем же отклонять, он приятный человек… – Фомичев осекся, заметив, как окаменело лицо Ли Чана. – Послушайте, я ведь ничего не знаю о политическом устройстве Великой Китайской империи. Я надеялся, что мои сопровождающие будут исправлять мои ошибки в поведении и помогут мне вести себя тактично. Но мне никто не сказал, кто этот человек.
– Ну раз ты эксперт, то укажем, конечно, – согласился Йен.