– Дурень бескультурный. В комнате, в комнате! Над которой раньше сам храм был!
– Ты только не наглей. Борзость здесь никому не нравится. Веди себя смирно. Поняла, да? Не зли людей.
– Трудно сказать. Может быть, даже и звук. Или вирусы. Я заметил три таких точки, когда смотрел на снимки Саттанга с орбиты. Круги с радиусом в пять километров. Именно пять километров – ваша «священная» дистанция от храма. Но вокруг обычного храма мигом нарастает лес. А в тех местах нет ничего. Я бы не стал туда лезть без скафандра.
– Это точно, – вздохнул Иноземцев. – Даже не для командующих базами вроде меня. Мы пешки в таких играх. У меня, например, никакой власти не хватит вызвать командировочный экипаж из другого округа. Из своего – еще куда ни шло. Но не из другого. Эти вопросы, ребята, решаются на уровне штаба округа, не ниже.
В лобовое прилетело копье, точно между нами с Максом, вынеся стекло к чертовой матери.
Иде Рафферти было глубоко наплевать, что своими рыданиями она мешает спать всей группе. Она выставила свое мелкое женское горе напоказ. Ее бросили. Пусть теперь все увидят, как ей больно. И вот же наградил ее Господь здоровьем – проснувшись на рассвете, я опять услышала рыдания.