— Одно удовольствие слушать твои рассуждения о свободе, Макс, — флегматично сказал Шурф.
— Фу-у-у-у! — с облегчением выдохнул я, оставшись в одиночестве. И добавил уже про себя: «Какое же счастье, что я не специализируюсь на дознании! Собачья работа!»
— Ей в голову не приходило, что от вас можно ждать помощи, — пожал плечами дворецкий. — Наверное, она не знала, что вы такие хорошие колдуны. У нас тут все думают, что угуландцы только у себя дома на что-то способны, а как уедут подальше, даже детей пугать не годятся… А еще она думала, что вы нарочно навредите Урмаго. Сам понимаешь, когда стало известно, что к нам едет наследник, в этом доме о твоем друге говорили как о злейшем враге.
Забавно: мои мыслительные процессы не претерпели почти никакого изменения. Я отлично понимал, что именно со мной происходит, понимал, что это, в сущности, ужасно, но… Мое понимание больше не имело никакого значения, как не имеет значения журчащий за стеной монолог героя телефильма, который смотрят жильцы соседней квартиры.
— На, передай этому смешному мальчику, нашему королю. Пусть порадуется!
— Тем не менее, — добавил мой друг, — мне хотелось бы сидеть в амобилере еще до заката, поэтому я позволил себе прервать твою речь. Будем считать, что ты сказал достаточно… Осталось решить самый последний вопрос.