Тут Медвежонок от избытка чувств запрыгнул на поленницу, которая тут же развалилась под его тяжестью прямо на меня.
Ну да, ну да. Раз так, то можно не сомневаться, что чувство настоящее. Сюрприз. Никогда не думал, что Медвежонок способен влюбиться. Да еще – с первого взгляда. Этакая машина убийства – и высокие чувства!
И, не стану врать сам себе, я не мог бы однозначно ответить: нет, не хочу. Потому что мысль о том, что она может быть счастлива не со мной, – корежила, терзала, как воткнутое в тело железо. Я мечтал о ней, я видел ее в снах, я хотел ее безумно… Я готов был на любую жестокость, любую подлость, чтобы вернуть ее. Всё что угодно, лишь бы она оказалась в моих объятиях!
– Так то у тебя, – буркнул Медвежонок. – Ты всегда был слишком добр. И смотри, что из этого вышло? Сиди здесь, я сам возьму их.
«Эйнар ему больше не нужен, – поняла Гудрун. – Сконцы теперь его – после захвата кнорра. Когда ты без особых усилий становишься богаче на десять марок серебром, то сразу понимаешь, кого хочешь видеть вождем. Прыщик еще не понял, что Лейф закончил с ним. Он убил бы сопляка прямо сейчас: это у него на лице написано. И сконцы бы приняли. Скорее всего. Но сейчас вокруг слишком много чужих глаз. Потому сначала Лейф захочет уйти из Хедебю».
– Северный Змей? – неуверенно проговорила Гудрун.