— Ты, Игорян, на пацанов наших, которые тебя ночью прессануть пытались, не обижайся, — произнес Кинжагалиев. — Ты пойми: мы тебя не знаем, ты нас не знаешь. Ты в новый коллектив попал, здесь твои былые заслуги ничего не стоят. Здесь авторитета у тебя нет. Понимаешь?
Более-менее опомнился он уже в казарме. Отвернувшись ото всех к стене, он быстро удалил проклятый ролик, как теперь ему явственно казалось, представляющий опасность в большей степени для него самого.
— А? — не отводя взгляда от дороги, откликнулся Евгений Петрович.
— Так точно, — помедлив, проговорил Алексей Максимович.
— Чего ты боишься-то? Опасно!.. — скривился Ефим. — В этом городе ни одного человека нет, с кем бы папа разобраться не смог. И не пререкайся! Я приказал — выполнять!
— Потому что они самые сильные. Знать надо.