— Ну, что, амигос? — заговорил тот, по обыкновению снисходительно улыбаясь. — Вот и, как в песне поется, «you're in the army now…». Уже две недели как. Осталось еще ровным счетом пятьдесят таких недель. Что хотелось бы отметить — не так уж тут и напряжно, как принято считать на гражданке…
— Ну, хватит! — проговорил Олег, и гомон тотчас смолк. — Извольте взять инструменты и начинайте работу.
Слова эти прозвучали вовсе не высокопарно и даже не торжественно. Евгений Петрович произнес их вполне обыкновенно, видимо, движимый желанием не надавить на психику собеседника, а просто довести до его сведения необходимую информацию. И прокурор Сергеев не нашелся, что ответить на это. Лишь последняя фраза неприятно удивила… и даже чем-то испугала его.
— Ну, ты не хами, рядовой, не хами! — чуть сдвинул белесые брови Бородулин, изобразив строгость на худощавом бледном лице. — Тебе еще служить тут и служить, а мне проблемы во взводе не нужны. А у тебя, я вижу, проблемы создавать очень хорошо получается.
— Получается, что все эти чудаки не от мира сего, Гуманоиды, все-таки нужны? — проговорил Бурыба, потирая лоб. — Получается, без них — хуже всем было бы? Если б они не это… не напоминали?..
Он ринулся вперед, с первых же шагов перейдя на бег. Надо было спешить. Считанные мгновения оставались до того, как прощально вспыхнувшее сознание погаснет навсегда.