– Август, ничего объяснять не придется. Он эту историю знает. Видишь ли, она произошла с его протеже и подчиненным. И у меня хватило мозгов выдать именно то объяснение, какое ты слышал.
Я не опасалась особенной настойчивости с его стороны. В конце концов, максимум, что меня ждет, – несколько часов уговоров и нытья. Но и этого не будет. Потому что за три-четыре месяца Август привыкнет жить один, найдет достоинства такого образа жизни, да и я вернусь другим человеком. Опыт, полученный раздельно, очень быстро разводит людей в стороны.
Сижу, жду. Скучное занятие – координировать в таких ситуациях. Жаль, что я бросила курить.
Она машинально взяла, глаза ее раскрылись широко-широко.
– Мне не то чтобы известно. Просто есть несхождения. Значительные. Мой приятель, в колледже вместе учились, работает в военном департаменте. Поскольку при Нотторпе табу налагалось лишь на документы четвертого округа, а остальные хоть без спросу бери, он достал мне все, что есть по этому делу. Это же третий округ, а не четвертый. Короче говоря, я не понял, как это они сумели убить роту целиком дружественным огнем.
– С такими собаками работает только одно: постоянство запретов. Не разрешаете чего-либо – значит, не разрешаете никогда и ни при каких обстоятельствах.