– Спокойной ночи, – сказала я, помахала майкой и ушла.
Я молча фиксировала на чип картину. Потом разберемся. Фомичев тяжело дышал.
Я испытывала смешанные чувства. Этот человек прикоснулся к неведомому, но остался собой. А Август словно не удивился.
– По идее, у нее нет этой функции. Но наверняка не скажу.
Нас встречали у выхода на безопасном расстоянии, но плотно перекрыв оба возможных маневра – к Гамме или к Хилире.
В сухой одежде я почувствовала себя человеком, а не робинзоном на необитаемом острове.