Дядюшка не удостоил ее остроту прямым ответом.
– Тогда ху в некотором смысле зашифровал файл?
Оливия сделала вид, будто хочет снять помещение в доме напротив. Здания были одной высоты и примерно одного возраста; их соединяли разноцветные жгуты самопальной проводки. Хозяин усиленно предлагал офисы на нижних этажах, где подъем короче, а цены соответственно выше. Оливия уже натренировалась затягивать «выбор офиса» до невозможности, ссылаясь на феноменальный жмотизм дядюшки в Гуанчжоу. У нее был целый арсенал анекдотов про его скупость, которыми она гнала хозяина все выше по лестнице, заставляя открывать двери в пыльные помещения, где хранились двери, краска для ремонта, унитазы и сломанные вентиляторы. При осмотре каждого потенциального офиса Оливия распахивала окно и высовывала голову в сырую духоту снаружи – мол, красивый вид и возможность проветривать комнату искупят для нее необходимость подниматься по лестнице. На самом деле она смотрела на соседнее здание – не мелькнет ли в окне высокий чернокожий валлиец.
Чонгор сделал два шага назад, повернулся и прыгнул с пирса. В отличие от такси он произвел всплеск.
– То есть военный, – пояснил Питер, – а не гангстер.
Однако это не была долгая сцена встречи после разлуки. В следующий миг Элизабет приложила ладони к его щекам и что-то сказала – видимо, очень важное – и выразительно глянула в сторону подъездной дороги.