Это были ее фотографии, сделанные во время поездки в шлосс две недели назад, почти все – с Питером или дядей Ричардом.
По меньшей мере полчаса ушло на споры и приготовления. По-видимому, довольно много снаряжения перетащили из различных кают, трюмов и ящиков на большом корабле, и теперь это все предстояло рассортировать и уложить заново. Зула, для которой огнестрельное оружие было постоянной частью жизни, по звукам, по весу, даже просто по тому, как люди держали груз, понимала, что это стволы и боеприпасы. Ей безумно хотелось понять, о чем говорят, и она почти разбирала арабскую речь. По крайней мере точно уловила слова «аэропорт» и «самолет», восхитившие детскую часть ее души («Ура! Мы полетим!»), хотя взрослый разум и отмечал про себя все ужасное, что может произойти, если людей вроде Джонса подпустить к реактивному самолету.
Юйся наконец тронулась с места, возможно, пристыженная, что хромающий пожилой человек опередил ее на несколько метров. Ричард видел, как прямо она держит шею и как сосредоточенно смотрит перед собой, – верные симптомы сильной головной боли.
Чонгор, иностранец, первым сложил два и два.
– Попробуй выключить модем под ведром, – предложила Зула, – и посмотрим, какой исчезнет.
– Эта программа загадила все, до чего дотянулась. Наверное, попала в систему с той вашей поганой флешки, а потом…