— Что, ты думаешь, они делали на лестнице?
— Нет. Но Арманский, возможно, выставит за эту ночь счет. Надеюсь, что он так и поступит, поскольку это будет означать, что он одобрил мои действия и, следовательно, не намеревается меня выгнать.
Когда Лисбет вернулась к машине, уже стемнело. Открывая дверцу, она услышала с другой стороны шоссе два отдаленных хлопка, которые посчитала выстрелами из огнестрельного оружия. Она увидела, что несколько темных фигур — вероятно, полицейских — стоят, прижавшись к фасаду поблизости от торцового входа. Донесся звук сирены — со стороны Упсалы приближалась еще одна патрульная машина. У обочины остановились несколько легковых автомобилей, водители наблюдали за представлением.
— Я чувствую себя несчастной. Я не хочу в тебя влюбляться. Будет слишком больно, когда все это закончится.
— Он пересекает Васагатан и идет в сторону Кунгсгатан, — сказал из телефона Хенри Кортес.
Она вдруг оказалась в долгу у множества разных людей.