Последний раз был давно, восемь месяцев назад. И тогда твердо порешил, что хватит, отрезано.
– Иди, мой Трыщан, – сказала тогда Ирина торжественно, будто отправляя на бой с трехглавым змеем. – Буду за нас Бога молить.
Ничего родственного в этом обращении не было. Все аминтесы называли пирофилакса «отцом» – в том числе, говорят, и новые, купленные на рынке. Скола была и остается одной семьей.
– Смотри, что у меня есть. – Радослава показала замотанный тряпкой кувшин. – Мед. Попей.
Сжав кулаки – приближалось страшное – Ингварь поднялся.
Несколько раз во тьме стучали копыта. Однажды над головами просвистело несколько стрел, но никого не задело. Близко кружили половецкие разъезды. Колонна сбилась плотней. Нужду, кому приспичит, справляли не отходя в сторону – боялись.