– Нет. С пардусом охотятся на быстрого зверя. Для охоты на сильного зверя пардус не нужен.
– Вон Вышгород, господин, – показал монах на темневший вдали холм.
– Не возьмешь в толк, чем себя выдал? – понимающе покивал князь. – Узнали тебя. Помнишь, как после охоты я тебя рядом с собой на крыльцо поставил и горожанам благодарить велел? Как люди подходили, кланялись? Это я хотел, чтоб на тебя хорошенько посмотрели. Ко мне в Кыев отовсюду приходят. Потому что здесь жизнь спокойная, и всегда служба сыщется. Узнал тебя один пришлый человечек, северич с Бог-реки. Он раньше у князя Воислава был. Который в греческие края с дружиной ушел. И сгинул. А повел Воислава на море волхв и колдун именем Гад. Ты самый это и был.
– Ни здесь, ни в Херсонесе. Нигде. – Дворецкий похлопал баклагу, висевшую у пояса. – Вино, каким я его напоил, особенное. Нет уже лекаря. Старый человек. Роды были трудные. От усталости, от волнений помер. Да кто про него вспомнит, когда радость такая – первый Святославич народился.
Смочить тряпку морфофором. Подкрасться. Зажать предателю нос и подержать.
Рано или поздно славянские племена все равно объединятся – под властью если не Кыя, так другого. Появится честолюбивый и везучий предводитель, но рядом не окажется аминтеса, совпадут неудачные для империи обстоятельства, и на равнинном пространстве меж Скифским и Сарматским морями возникнет большая держава. Это неизбежно. Славяне размножились и окрепли, у них есть потребность слиться в единую силу.