– Зачем мне женщина? – возмутился Дамианос. – Да еще черная! Что я с ней должен делать?
– Один из символов. Почему ты спрашиваешь?
Дамианос прижал ладонь к груди и поклонился. Он уже думал не об императоре, а о новом задании.
Бесшумно, подбрав выше колен мокрую рубаху, чтоб не шелестела, она выбралась из ложницы. Прошлепала темным переходом к лестнице, сбежала вниз и скоро уж была в затайке.
Когда пил из ковша ледяную воду, вдруг вспомнил картинку из книги. Как княжич Трыщан и ясновласая Ижота пьют чашу с любовным зельем, которое приворожит их друг к дружке по гробовую доску. Посмотреть бы на ту картинку еще разок, чтобы прибавить себе храбрости, но книги уж нет.
«Так. Рорик несомненно вон тот, с седым чубом и длинными усами…»