– Испокон веку заведено не так. – Добрыня встал рядом с Ингварем. Ростом и статью он не уступал Борису. – Идти в поход иль нет – решать дружине. Как воины приговорят.
– Попрошу отца, чтоб отдал тебя мне. Будешь при моем сыне дядькой. Воспитай его таким же умным, как ты… Я – вперед пойду. Погляжу, чтоб никого не было. Если Цыцка очнулась, скажу, что младенца унесли обмыть. Но лучше бы поспеть до того. Не медли. Скоро вслед иди. Сына спрячь под шубу. Эх, да что я учу ученого?
– Тогда давай мы! – Ингварь всё смотрел на брата, бывшего уже на середине подъема. – Пособим!
– Больше мне нечему тебя учить. Ты превзошел меня искусством, господин. Я хочу попрощаться с тобой. Мы больше не увидимся.
– Не нужно этого, – ласково ответил он. – Плотские отношения всё усложняют, а нам надо оставаться друг с другом простыми. Давай лучше будем братом и сестрой.
Боялся – не сказать как. Вдруг ушкуйники все же в бой пойдут? Что тогда? Боярин Добрыня остался в городе, прикрывать тыл на случай поражения. Значит, командовать придется самому. А как? И послушает ли жидкого голоса дружина?