Ситуация, до того в какой-то степени комиссару Тумасу Польссону понятная, вдруг вылилась в необходимость разбираться с убийством полицейского и побегом вооруженного головореза.
Обдумав эти сведения, Лисбет пожала плечами: все это она уже обсуждала с Анникой Джаннини. Положение, конечно, отвратительное, но ничего нового в этом нет. Она чистосердечно рассказала обо всем, произошедшем в Госсеберге, но не стала сообщать никаких деталей о Бьюрмане.
— Да, это так, что в данном случае прискорбно, поскольку тут лучше бы обойтись без силовых методов. Моя задача заключается в том, чтобы делать хорошую газету, а это возможно, только если у меня будет дееспособное руководство и сотрудники, работающие с удовольствием.
С другой стороны, СМИ и политики разных уровней дружно набрасывались на сотрудников СЭПО, следивших за шведскими гражданами, если их на этом деле ловили. Тут крылось нечто столь противоречивое, что Арманский каждый раз сомневался в здравомыслии как политиков, так и СМИ.
Иверсен немного поразмыслил над ее словами.
— Мы за ней приглядывали. Ее сестра, Камилла Саландер, тем временем жила в другой приемной семье, в Упсале. Когда им исполнилось по семнадцать лет, Лисбет Саландер вдруг начала копаться в своем прошлом. Она стала разыскивать Залаченко и штудировать все доступные ей официальные регистры. Каким-то образом, мы точно не знаем, ей удалось узнать, что сестре известно, где находится Залаченко.