— Извините, — сказал Орлов, бросив на меня быстрый выразительный взгляд, — дела…
Когда я вернулся, Пат стояла у окна. На ней были только серебряные туфельки. Мягкий утренний свет падал, точно флер, на ее плечи.
— Я и не слышу никакого запаха, — ответил я.
— Примерно через три недели, — ответил Кестер.
— У меня тоже идет кровь? — спросил я. — Или это я об него замарался?
Я был довольно сильно измотан, когда перед вечером въехал во двор мастерской. Ленц и Кестер уже ожидали меня.