— Нет, — отвечаю я. — Уходите, не трогайте.
— Какие замечательные слова "будем здоровы", верно?
— Завтра, — ответил я. — А теперь я чего-нибудь поем.
— Как ты думаешь, ко вторнику покончим с кадилляком? — спросил я.
— А потом скажете, что всё-таки надо платить.
Машина забралась па гребень первого подъема. Кестер остановился. Отсюда открывался изумительный величественный вид. Когда накануне мы с грохотом пробирались сквозь стеклянный синий вечер, мы ничего этого не заметили. Тогда мы следили только за дорогой.