Оказавшись на улице, я вздохнул свободно. Воздух был по-летнему мягок. У тротуара поблескивал кадилляк.
— С сегодняшнего дня я их стану говорить всегда. Даже если самому себе буду казаться глупым.
— Она чудесна, твоя комната, — перебила меня Пат, — совершенно великолепная комната, дорогой мой, я действительно не знаю более прекрасной!
— Что же это, машина понадобилась тебе, вероятно, к твоему новому галстуку? — спросил подошедший Ленц.
— Зайдем еще ненадолго ко мне? — спросил я.
— Знаю, — ответил я и налил полную рюмку. — А знаком ли вам этот напиток?