— Что же ты не возьмешь свою тарелку? — спросила меня Роза.
Я позаботился о том, чтобы его жена села рядом со мной, а он — на заднее сиденье.
— Не имею никакого желания еще чему-нибудь учиться, — сказал я.
— Спокойно, Робби, — невозмутимо ответил Фердинанд, продолжая смотреть на Пат своими голубыми детскими глазами. — От водки ты делаешься злобным, а я — человечным. Вот в чем разница между нашими поколениями.
— Так ему и надо, — сказал молодой шофёр. — Старый хулиган. — Мы подтащили Густава к его машине и положили на сиденье. — Ничего, придет в себя.
— Нет, — сказал я, — не в этом смысле… Я хотел бы знать только одно: она вернется?