— Что с цветом? Это твой любимый, телесный? Цвет застиранных детских рейтуз, не иначе.
— А ничего, если начнем с конца? — беззаботно спросил Рэй. — Или строго в порядке очередности?
— Иди-иди-иди ко мне! — снова завела свою шарманку Власса.
— Я поясню тебе суть урока, — продолжила жрица Каштэри. — Убийство — не всегда жестокость, оно и избавление от страданий. Только познавший муки сам, может ощутить боль в душе другого живого существа. Если б мы могли — мы умертвили бы циклопа; да, мы терзали его, но до того, как боль ослабила его тело, он разорвал несколько послушниц, приносивших ему пищу. Ашшэа жестока, но и божественная жестокость имеет границы.
— Сейчас нашинкуем, прими группу, — самоуверенно заявил парень.
Она как сглазила. НПЦ захохотал, откинул с лица капюшон. Сплошь седые, нечесаные лохмы рассыпались по плечам, в мутных стариковских глазах рдел пламень безумия.