В Новом Орлеане к ней стали ходить женщины, и мужчины тоже — за излечением, любовными приворотами, амулетами, — ходили-то, конечно, в основном черные, но и белые тоже. Семья Лавер смотрела на это сквозь пальцы. Может, им казалось, что иметь рабыню, которую все боятся и уважают, престижно. И все-таки свободу они ей не вернули.
Потом поочередно продемонстрировал старику собственные руки, дабы тот убедился, что в них ничего нет. А затем, легким и быстрым движением, оставил в сморщенной ладони старика стеклянный глаз, и убрал руку.
— Давай без баек, — сказал Среда. — Не время сейчас. Время травить байки придет позже. А сейчас не стоит.
В конце концов часы на стене — в полном согласии с солнцем — показали, что настало утро.
— Уеду я из этого гребаного города, — вдруг раздраженным голосом произнесла она. — Поеду к маме в Ашленд. Элисон нет. Сэнди Ольсен исчез в прошлом году. Джо Минг в позапрошлом. А если в следующем году настанет моя очередь?
Тень вспомнил синие губы Лоры, ее окровавленные руки и кивнул.