Вид у Хинцельманна сделался обиженный. Он ухватился одной рукой за пучок седых волос над ухом.
А городок-то на самом деле хороший, подумал Тень. Сразу чувствуется.
И тем не менее в руке у него был зажат — плотно зажат — серебряный доллар 1922 года, с профилем Свободы, гладкий и блестящий, словно его только что отчеканили.
Грохот, накативший с запада, был так силен, что у многих из ушей пошла кровь, и некоторое время люди вообще ничего не могли слышать, и на время ослепли и оглохли, но зато остались живы и знали наверное, что им повезло куда больше, чем тем племенам, что остались на западе.
— Гладко, как змея скользит в бочонке с маслом, — ответил Среда.
— Я не знаю. Мы блокировали дорогу, им просто некуда было деваться, и все-таки они куда-то делись.