— Вы, кажется, что-то сказали? — спросил, наконец, Отто с сомнением. Его тон указывал на возможность быть повежливей.
— Почему вы не сказали этого раньше? — спросил я. — Я заехал бы за вами еще днем.
— А мы-то нянчились с этим типом, как сестры милосердия, да еще ввязались в драку из-за его колымаги, — проворчал Ленц. — А четыре тысячи марок улыбнулись!
— Добрый вечер, — сказал я, внезапно повеселев.
— Будь здоров, Готтфрид, свинья ты жареная, черт бы тебя побрал!
— Конечно, — подтвердил я и посмотрел на него с несколько большим интересом.