— Дама червей, — назвал Раздолбай первое, что пришло в голову.
— No, Hungarian. We picked him yesterday in «Zilupes» bar. He was drunk like a fish, lost his group.
В третьем часу ночи всем захотелось спать, и Раздолбай отправился в свой вагон с ощущением, что первый день взрослой жизни прошел как нельзя лучше. Мартин и Валера сказали ему на прощание: «Встретимся на перроне», а значит, предлагали продолжить дружбу. Перебираясь из вагона в вагон и освежаясь в грохочущей прохладе между тамбурами, Раздолбай радостно улыбался, и только в дальнем уголке души что-то неприятно царапало… Ах да — «этическая дилемма»! Где этого Мартина научили такой зауми, в МГИМО, что ли? Раздолбай вспомнил, как терзался, и пожалел, что холод тамбуров согнал с него остатки хмеля. Неразрешимый выбор начал грызть его снова, и больше всего мучил вопрос, которым Мартин огорошил в конце, — зачем удерживаться от маленького зла, если знаешь, что способен совершить большое?
— Кржемилек! — ляпнул он, не зная ни одного венгерского имени.
— И что? — с намеком спросил отчим, все еще не теряя надежды.
— Подожди, как… Ты отпускаешь меня? — растерялась потрясенная Диана.