— Почему же вы сами за все эти годы ни разу не съездили туда? — спросил я.
Теперь она рыдала. Она исходила слезами, плача тонко и жалобно, как ребенок. Это продолжалось довольно долго. Я дорого дал бы за сигарету. Я не мог видеть слез.
— Как хорошо! — сказала Пат, забираясь на подоконник.
— Вечером загляну к вам еще раз, — сказал я и с чувством облегчения ушел.
— Нет, — заявил я, — ты ее получишь! Ни слова больше об этом. Завтра мы за ней пошлем.
Мы забрались в угол и начали играть Пат неплохо разбиралась в покере. Она действительно блефовала так, что можно было только диву даваться. Час спустя Антонио показал на окно. Шел снег. Медленно, словно колеблясь, большие хлопья падали почти вертикально