– Полиция не сможет нормально работать, если репортеры будут излагать подробности расследования в чикагских газетах.
– Да. – Я крутила в руках стакан, не зная, что сказать.
– Наверно, им нужна эмоциональная разрядка, – предположила я.
Мне хотелось что-нибудь вырезать: на бедре уже зудело «сладкая», над коленом – «гадкая». Не хватало слова «бесплодная». Такой я и была, никому не нужным пустоцветом. Мое лоно было пустым, как гнездо погибшей птицы.
– Мама, ты же видела платья и сама знаешь, почему они не подходят, – упорствовала я.
Дедушкины часы пробили одиннадцать. Интересно, сколько раз мама слышала этот бой, пока здесь росла.