— Сыграй нам что-нибудь на прощанье, — сказала Роза. — Для бодрости.
— Крайняя уступка — две тысячи. Самая крайняя — две тысячи двести. Если нельзя будет никак иначе — две тысячи пятьсот. Если ты увидишь, что перед тобой сумасшедший, — две шестьсот. Но тогда скажи, что мы будем проклинать его веки вечные.
— Бедные люди в большинстве случаев честны, — сказал я. — Кто поселится в ее комнате?
— Переживете, — сказал я. — Однажды я видел несколько сот англичан, отравленных газом. И пережил это…
— Почему вы так думаете? — Она быстро взглянула на меня. — Давайте попробуем.
Толстяк ненадолго задумался. Он стоял, раздуваясь.