Они молчали, пока официантка сервировала стол. Две хрупкие чашечки: в черных ароматных озерцах плавали солнышки взбитых желтков. Блюдечки с печеньем, словно вышедшим из мастерской миниатюриста. Серебряный молочник с узким клювом журавля. Салфетки-кружева. Все это было из другой жизни. Сон, случай; эпизод фильма. Марк не мог связать происходящее ни со своим прошлым, ни с будущим. Ему хотелось, чтобы это скорее закончилось. Ему хотелось затащить Н’доли к себе в номер. Он знал, что умрет от стыда, едва Н’доли окажется в его номере — клетушке с узкой солдатской койкой.