— Прескверно. Вы изломали меня вдребезги. Так дикий кабан ломает кусты ройбоса. Мои колючки известны коллегам, но ваша шкура, полковник… Вас не изодрать и шипами огненной акации!
— В автомате глажка не работает, — вздохнул он. Лицо парня раскраснелось, щеки были пунцовыми. — Пятую неделю. Обещали починить…
— Полагаю, что ничего особенного. — Марк расставил ноги на ширину плеч и заложил руки за спину, как велел устав. — Я бил господина Добса по корпусу. Даже если, вернувшись на базу, он зафиксирует побои в местном лазарете — будет трудно доказать, что это моя работа. В форс-мажорной ситуации Добс вполне мог удариться о камень или ветку дерева. Я не говорю о том, что он мог получить травму при контакте с опасным животным.
— Взломать? — Пробус ухмыльнулся. — Я законопослушный гражданин. Я плачу налоги и исправно хожу голосовать. Я просто войду без стука, и все.
Луч «Универсала» прожег туземцу висок. Бойцы, торопясь, грузили парализованную ботву. Платформа ушла к десантному боту, откуда Марк командовал своей декурией. Группы вернулись на маршруты; к точке сбора бойцы успели вовремя. Две с половиной минуты — люфт в пределах нормы, учитывая боевое столкновение.
Марку сделалось не по себе. От разрыва веяло инфернальным холодом. Холод этот пробрал Марка от пяток до кончиков волос. Молодой человек тряхнул головой, и наваждение сгинуло. Разрыв затянется, целостность континуума восстановится — обычное дело! Люди бороздят космос не первый век…